В середине апреля президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин совершил турне по Центральной Азии: по итогам переговоров с лидерами Туркменистана, Узбекистана и Казахстана были подписаны соглашения на десятки миллиардов долларов. Укрепление отношений с центральноазиатскими государствами является частью Новой северной политики Сеула, конечная цель которой состоит в вовлечении в сотрудничество Северной Кореи и в ее денуклеаризации. Старший научный сотрудник южнокорейского аналитического центра Институт безопасности и политики развития Сангсу Ли раскрыл главные итоги турне южнокорейского лидера, перспективы создания зоны свободной торговли между Южной Кореей и Евразийским союзом, объяснил особенности Новой северной политики Сеула и то, почему взаимодействие с центральноазиатскими странами осуществляется в двустороннем, а не многостороннем формате.
— Господин Ли, президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин проявляет все больший интерес к Центральной Азии: недавно он посетил Туркменистан, Узбекистан и Казахстан. Каковы были цели его визитов?
— Недавняя поездка южнокорейского президента в три центральноазиатские страны осуществлялась в рамках Новой северной политики Сеула, направленной на укрепление связей страны с северной частью Евразии, включающей Россию, Китай, Монголию и страны Центральной Азии. Эти визиты преследовали три основных цели.
Во-первых, Южная Корея хочет подстегнуть экономическое сотрудничество со странами Центральной Азии. В ходе поездок между Южной Кореей и тремя центральноазиатскими странами были заключены соглашения о проектах в сферах торговли, здравоохранения, информационных технологий, энергоресурсов на общую сумму более $28 млрд
Во-вторых, визиты также ставили целью получение поддержки процесса мирного урегулирования на Корейском полуострове и денуклеаризации Северной Кореи. Сеул интересует опыт денуклеаризации центральноазиатских государств. Например, Казахстан отказался от обладания ядерным оружием и закрыл крупнейший в мире Семипалатинский ядерный испытательный полигон. Это позволило стране получить гарантии безопасности от крупнейших ядерных держав и начать процесс экономического развития.
Южная Корея хочет продвигать казахстанскую модель денуклеаризации на Корейском полуострове.
В-третьих, одним из главных приоритетов является сотрудничество в энергетическом секторе. Туркменистан богат источниками природного газа, но он хочет развивать сектор неископаемого топлива. Южнокорейские энергетические компании заинтересованы в импорте природного газа из региона, а взамен они могут предоставить технологии возобновляемой энергии. Страны договорились рассмотреть возможность реализации совместных энергетических проектов в ближайшем будущем, в т.ч. строительство завода по очистке природного газа на газовом месторождении Галкыныш и полимерного завода в поселке Киянлы.
— Как вы оцениваете текущий уровень торгово-экономических связей между Южной Кореей и странами Центральной Азии?
— Южная Корея является одним из основных торговых, экономических и инвестиционных партнеров Узбекистана. Ежегодный двусторонний товарооборот превосходит $1 млрд, в 2018 г. было привлечено более $7 млрд инвестиций. Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев предложил осуществить ряд новых проектов, в т.ч. в сферах энергетики, транспорта, инфраструктуры, здравоохранения, образования на сумму $12 млрд
Двусторонний товарооборот между Южной Кореей и Казахстаном в 2018 г. достиг $2,2 млрд Страны уже договорились осуществлять совместные проекты общей стоимостью $12 млрд
Южнокорейские фирмы также владеют 71,2% акций на $30 млрд в строительстве первого в Туркменистане нефтехимического завода в поселке Киянлы.
— С какими центральноазиатскими странами сотрудничество наиболее развито? В каких сферах?
— Доля Узбекистана в общей торговле Южной Кореи со странами Центральной Азии составляет почти 50%, а крупнейшим торговым партнером Сеула в регионе является Казахстан. В целом центральноазиатские государства богаты природными ресурсами, они развивают промышленную и транспортную инфраструктуру, аграрный сектор, в то время как у Южной Кореи есть современные технологии, машиностроение и производство электроники.
Ключевые позиции в импорте Южной Кореи из региона — это сырая нефть и газ, а экспортирует она автомобили, машинное оборудование и телевизоры.
Узбекистан хочет применить корейские цифровые системы здравоохранения, включающие новейшие медицинские сервисы и информационно-коммуникационные технологии, в своей медицинской отрасли. В Казахстане крупные корейские фирмы — Samsung, LG, Hyundai Motor, POSCO и Korea National Oil Corp находятся в партнерствах с местными компаниями.
— Как показывает практика, двусторонний формат взаимодействия с центральноазиатскими странами остается наиболее эффективным, в отличие от многостороннего сотрудничества, например, в формате 5+1 (пять стран Центральной Азии плюс Южная Корея). Почему так происходит?
— Думаю, Южная Корея избрала двустороннее взаимодействие, поскольку в рамках формата 5+1 объединенная сила пяти голосов центральноазиатских государств против Южной Кореи подорвала бы политические позиции Сеула в заключении сделок с регионом.
Поэтому Сеул хочет создать определенный уровень конкуренции между пятью центральноазиатскими государствами, чтобы получить политические и экономические выгоды.
— По-вашему, возможно ли создание зоны свободной торговли (ЗСТ) между Южной Кореей и странами Евразийского союза?
— Южная Корея — страна с экспортоориентированной экономикой. Ее торговля в значительной степени зависит от Китая и США. Поэтому для нее так важна политика диверсификации торговых отношений.
Мне кажется, Южная Корея надеется создать с Россией и другими странами ЕАЭС зону свободной торговли, чтобы разнообразить свои экономические связи.
В случае заключения такого соглашения южнокорейские фирмы смогут быть конкурентоспособными на рынках ЕАЭС. Более того, процессу достижения соглашения способствует тот факт, что с политикой американского президента Дональда Трампа Америка превыше всего непонятны перспективы ЗСТ между Южной Кореей и США. Для России усиление сотрудничества с Южной Кореей способствует развороту на Восток и дает импульс экономике в дальневосточном регионе.
— Вы упоминали о Новой северной политике Мун Чжэ Ина. В чем суть этой программы?
— Новая северная политика нацелена на построение более тесных отношений с Китаем, Россией, Монголией и другими странами Центральной Азии через экономическое сотрудничество и в конечном итоге на расширение сотрудничества с Северной Кореей.
Ключевая цель Новой северной политики — вовлечение Пхеньяна.
Правительство Южной Кореи верит, что лучший способ обеспечить долгосрочный мир и стабильность на Корейском полуострове состоит в том, чтобы сделать Северную Корею частью международной торговой сети, соединив ее с евразийской энергосистемой и сетью железных дорог.
Инициатива предлагает альтернативу — экономическое развитие Северной Кореи в обмен на отказ от ядерного оружия. В конечном итоге это будет способствовать заложению фундамента для мира и процветания Корейского полуострова.
Более того, Новая северная политика создавалась как долгосрочный план, и недавнее усиление активности на центральноазиатском направлении является его частью. Уроки стремительного экономического роста и демократизации Южной Кореи могут быть использованы и странами Центральной Азии.