Если бы еще 3-4 года назад кто-то сказал мне, что население Туркменистана дойдет до состояния гуманитарной катастрофы, я бы рассмеялся ему в лицо. Чтобы люди, которым государство еще совсем недавно выдавало бесплатный бензин, позволяло не оплачивать коммунальные услуги, съедающие в иных странах значительную часть семейного бюджета, сегодня занимаются уборкой чужих квартир за лепёшку?! А бывшие строители и проектировщики собирали металл и бутылки на гигантской свалке близ Ашхабада?! Чтобы трудолюбивые сельчане плодородных земель Дашогуза бились в очередях за муку?! Нонсенс и провокация! Однако сейчас, объездив всю страну, я убедился: увы, это наша сегодняшняя реальность… Альтернативные новости Туркменистана публикуют вторую часть репортажа о жизни людей в стране Аркадага. Азат Хатамов по заданию редакции побывал в Марыйском, Ахалском и Дашогузском велаятах, чтобы узнать, как, на самом деле, живут сегодня жители страны, в которой объявлена Эпоха могущества и счастья. *** Марыйский велаят всю жизнь считался самым богатым регионом Туркменистана. Нет, не потому, что власти вкладывали сюда миллиарды нефтегазовых долларов, как в Ашхабад, а потому, что местное население, так сказать, всегда отличалось особым складом ума. Например, когда президент Сапармурат Ниязов вдруг запретил праворульные машины, именно марыйцы первыми научились перемонтировать рули справа налево, и автомобили снова становились легальными. И делали это они, кстати, довольно качественно. Практически вся страна эксплуатировала автомобили Toyota Mark II седьмого и восьмого поколения. Каждое второе такси на улицах Ашхабада, Дашогуза и самого Мары было машиной такой модели. Многие государственные учреждения вешали на них свои зелёные госномера. Судя по рекламным объявлениям в сети, эти автомобили до сих пор пользуются спросом. Предпринимательская жилка местного населения всегда выгодно отличалась от остальных регионов страны. Именно марыйцы в середине девяностых годов первыми стали перепродавать населению турецкое и иранское мороженое, а впоследствии наладили собственное его производство. Сегодня именно марыйская фирма Салкын является лидером в стране по производству этого сладкого продукта. Отличилась и марыйская компания Тязе ай, чьи колбасные изделия и мясные деликатесы завоевали популярность у любителей, хотя она, эта компания, на 12 лет младше первопроходца колбасной индустрии Туркменистана компании Берекетли. И подобных примеров немало. Однако сегодня жители этого богатого велаята в большинстве своем не живут, а выживают. Хотя основной доход населения остался прежним коммерция, но выхлопа от нее немного, денег у населения нет. Экономический и продовольственный кризис добрался и до южной житницы Туркменистана. Сегодня жители Мары с раннего утра стоят в очереди за двумя буханками хлеба. Больше не дают. Как говорят местные жители, такого не было даже в ранние ниязовские времена. За хлебом приходим в госмагазин в 6 утра, берем буханки по 0.50 маната, а иначе у частников придется брать в четыре раза дороже по 2 маната, — говорит мужчина по имени Гуванч, на вид ему около 60 лет. Его имя с туркменского переводится как гордость, но гордости ни в нем самом, ни в том, что он дальше рассказывает, увы, не осталось. Гуванч-ага ведет меня по центру города. Каждое утро перед государственными магазинами стоят люди старики, молодежь и даже женщины. У всех пустые баклажки из-под воды или газировки. В этих магазинах им на 1-3 маната, сколько наберется, наливают вино обычную бормотуху. Люди выпивают, утихомиривают головную боль и идут на свой промысел собирать пустые стеклянные и пластиковые бутылки. Вот одно из мест, куда они их потом сдают, — говорит он, указывая на обычный гараж. Ворота гаража открыты нараспашку. С раннего утра женщина принимает и раскладывает стеклянные бутылки в ящики. Останавливаемся, разговариваем. Бутылки из-под водки с длинным горлышком принимаем по 0.30 маната, с коротким горлом и баклажки берем по 0.20 маната, — говорит она. На вопрос, сколько бутылок ей приносят, говорит, что за день отдает за них около 300 манатов, а впоследствии выручает на 20-30 манатов больше. Разница и есть ее дневной заработок. Получается, что в день ей сдают 1000-1500 бутылок из-под алкоголя. И это только ей! Потому что прямо за углом, в другом гараже, действует точно такой же пункт приема бутылочной тары, с таким же балансом. Молодые парни энергично расставляют бутылки в металлические ящики. А что ты удивляешься? — вопрошает Гуванч-ага. За последние годы у нас в велаяте десятки крупных предпринимателей погорели на строительстве государственных объектов школ, детсадов, больниц и других. В свое время они понабрали кредиты в банках в надежде, что государство выплатит им по обязательствам, но власти их просто кинули. У одного якобы обнаружили недочеты в строительстве, у другого трудовые нарушения, к третьему пришла налоговая проверка. Фирмы закрывались одна за другой, а их руководителей раздевали догола так, что они оставались еще и в должниках. У каждого были десятки сотрудников, все они вмиг потеряли работу. Вот так народ и спивается. Другие предприниматели лезли в петлю. Самым удачливым удалось вовремя покинуть страну вместе с семьями, и сейчас они начинают бизнес с нуля за пределами своей родины, — говорит мой собеседник. Те, кто трудятся на госслужбе, держатся за свою работу обеими руками, соглашаясь на любые условия и требования начальства, лишь бы не увольняли, потому что другой работы нет. Хлопок так хлопок. На чаре нужно? Не вопрос! Зарплаты у людей маленькие, продавец в магазине, например, получает 500 манатов. Воспитатели в детсадах 900 манатов. Как при нынешних ценах можно прожить на 25-45 долларов? Сам Гуванч-ага всю жизнь проработал на Марыйском машиностроительном заводе, производил электронасосы для нефтяной отрасли страны. Лет 30 назад завод выпускал по 250-300 агрегатов в год, было немало заказов и из стран СНГ. Однако за последние 5-7 лет завод обанкротился. Из-за устаревшего оборудования, которое не меняли десятилетиями, производство фактически встало. Последние заказы из Казахстана и Беларуси были в 2015-16 годах и завершились скандалом. Заказчики отказались принимать бракованные агрегаты, а вернуть не получилось: завод отвечал, что мы, мол, отправляли работающие насосы. Сегодня за рубежом они никому уже и даром не нужны, в России, например, повысили технические требования и регламенты, а марыйский завод попросту не в состоянии идти в ногу со временем. Мой собеседник и десятки других работников остались не у дел, заказы пошли мелкие и редкие, в основном другие ведомства присылают свое оборудование на ремонт. В противном случае завод производит мелочь для частников. Больше половины сотрудников — токарей, балансировщиков, электриков, отправили в трехмесячный отпуск без сохранения зарплаты, говорит он. Пока кардинально не модернизируют завод производства не будет, шансов на то, что людей вернут на работу, нет. Говорят, что завод скоро будут приватизировать. За этими разговорами мы внезапно оказались у дома Гуванч-ага. Аксакал по туркменской традиции пригласил меня к себе домой на чай-пай, но я вежливо отказался. Тепло распрощавшись с ним, я последовал дальше. Чего же я еще не видел в этом городе, если, пройдя буквально два-три квартала, услышал и увидел столько нового? По пути на рынок Лялезар зашел в мясной магазин государственного торгового предприятия. Внутри огромный баннер на всю стену с аппетитными мясными вырезками, бараньими ребрышками и курятиной в ассортименте, а под ним совершенно пустая холодильная витрина. — Брат, а где мясо? — спрашиваю. — Завтра будет… — Продавец явно приметил во мне иногороднего. Он-то знает, что местный житель таких глупых вопросов задавать не будет по государственным ценам мясо не залеживается. Зато куриные яйца у него в магазине лежат в свободной продаже. Яйца! В Туркменистане! Да, но они по 0.60 манатов, это частные яйца, тогда как в государственных магазинах их продают по 0,33 маната. И жители Мары некогда самого богатого региона в стране, лучше прождут в очереди с утра, но возьмут в два раза дешевле. Берут и тут, еще с каким удовольствием! говорит неожиданная посетительница магазина, будто прочтя мои мысли. У кого есть средства тому кризис только в новостях на оппозиционных сайтах. Я, честно сказать, опешил. Не сказав более не слова, дама расплатилась за свой пакет с яйцами, села в белый внедорожник и была такова. У меня в носу остался лишь ее едва уловмый сладковатый аромат дорогих духов. Расслоение туркменского общества видно невооруженным глазом. Одни вот так ездят на дорогих автомобилях, не обращая внимания на то, по какой цене продаются яйца, проводят уикенды в Дубай и Таиланде, делятся своими похождениями в инстаграме. Для них есть другие магазины, где всего навалом, но по рыночным ценам. Одна их таких торговых точек огромный центр Белент. В его гипермаркете кажется, что продовольственный кризис на самом деле имеет место быть только в интернете. Тут мясо на любой вкус: и вырезка, и гуляш, и мясо на кости, и шейка, и фарш разных видов… Но цены! Килограмм говяжьей вырезки 38 манатов, окорочка 21 манат, кило вареной колбасы 37 манатов… Бывший токарь машиностроительного завода Гуванч-ага на свою зарплату, которой уже и нет, купил бы ровно 19 килограммов колбасы и на сдачу 2 килограмма костей без мяса. Интересно, сами работники гипермаркета тоже тут отовариваются? Покупателей немного, но они, в основном, стоят за тортами и другими сладостями, которые пекут тут же, в гипермаркете. На базаре, до которого я все-таки дошел, продукты тоже есть. Говядина 30-32 маната за кило, свинина 40. Проблема в том, что покупателей почти нет, продавцы от нечего делать заняты кто чем: мужчины играют в нарды, женщины сидят в телефонах. Простой народ мяса по такой цене позволить себе не может. Люди, закупив с утра хлеб, тут же формируют новую очередь, теперь за куриными окорочками. Ножки отбивают ото льда, фасуют по две штуки в пакет и продают по 8 манатов за килограмм. Вдобавок заставляют брать пакетик просроченных чипсов, сухариков или шоколадных дедов морозов, оставшихся еще с прошлого Нового года. Затем очередь на сахар по госцене в 7 манатов (на человека дают 2 кг), хотя на базаре можно купить в неограниченном количестве по 9.50, но многим это дорого. Потом устанавливаются очереди у банкоматов, чтобы снять зарплату, пенсию или пособие, но эта тема для отдельного материала… И вот так каждый день, состоящий из различных очередей в Эпоху могущества и счастья!
P.S. О политике марыйцы, по понятным причинам, не говорят, хотя все прекрасно понимают, что в богатой на углеводороды, хлопок и другое сырье стране с небольшим населением что-то идет не так, что-то не работает. Кажется, организуй сейчас в центре Мары раздачу гуманитарной помощи, и на нее сойдется большинство населения. По телевизору им ежедневно говорят об успехах, стабильном росте экономики, забитых до отказа полках с хлебом, мукой, яйцами и сахаром в магазинах и счастливых гражданах, через слово благодарящих президента за созданный рай. Но, уверен, каждый из них, стоя ранним утром за базовыми продуктами питания, осознает, что живет в параллельном мире, в котором счастье определяется твоим местом в очереди… Азат Хатамов, специально для АНТ Продолжение следует… Есть, что сказать? Пишите нам в защищенных приложениях Signal и Telegram, добавив номер +31684654547. Скачать приложения можно в Play Market или App Store, приложения работают только через VPN. Редакция АНТ гарантирует конфиденциальность вашей личности.