Красота женщин Востока, их изысканность и загадочное очарование отражены в картинах Ольги Мизгирёвой Зной, Четыре жены, Туркменские девочки, Творчество ковроделия, которые вместе с двумя расписными керамическими вазами представлены в экспозиции Музея изобразительных искусств.
В одной из статей, посвященных творчеству Ольги Мизгирёвой, заместитель директора музея Дженнет Каранова назвала творческое наследие художницы каплей в богатейшем живописном собрании, но зато какой сверкающей! И действительно, насколько выразительна и колоритна даже завитушка на нежной щечке молодой красавицы, несущей бурдюк в картине Зной или утончённая рука ковровщицы, придирчиво подбирающая колер нити к узору коврового орнамента в работе Творчество ковроделия.
Искусство Ольги Фоминичны далеко от социалистического реализма, оно скорее декоративно и излучает жизнелюбие. Непосвященный зритель принимает их автора за современницу, одну из перспективных студенток Академии художеств. А все потому, что искусство Мизгиревой не стареет. И то, что картины художницы датируются 1926-1927 годами, многих зрителей вводит в замешательство.
Жизнь художницы овеяна легендами, которые передаются от одного зрителя, задержавшегося у ее картин, к другому. Судя по дате ее рождения - 1908 год, на момент создания полотен ей было всего 18-19 лет. И сразу же возникает вопрос, а где же продолжение? Одна из наиболее достоверных версий: талантливая художница порвала с живописью из-за развода с мужем Александром Владычуком. Разом поставила точку на всём, что их связывало.
Для некоторых личная драма выступает генератором новых ярких шагов в творчестве. Мизгирёва же, будучи бескомпромиссной личностью, решила порвать со всём, что объединяло её с бывшим мужем и начать новый этап жизни, не связанный с живописью.
Судьба этой женщины парадоксальна и поделена на две яркие части. Первая - связана с учебой в открывшейся художественной студии при политотделе 1-й Армии Туркестанского фронта, которая вскоре была реорганизована и получила громкое, в духе того времени название - Ударная школа искусств Востока.
Ольга Фоминична родилась в Ташкенте, затем вместе с родителями переехала в посёлок Каракала (ныне Махтумкули). Девочка-подросток с хорошими задатками к рисованию, узнав об открытии школы искусств в Ашхабаде, не раздумывая, становится одной из её учащихся.
Директором школы был Александр Владычук, выпускник Строгановского училища, харизматичный красавец, талантливый художник, хороший организатор, спортсмен, изобретатель и кинорежиссер. Он работал на только что открывшейся киностудии Туркменфильм и снял первый документальный фильм Реутовка, затем следуют художественный фильм Белое золото и научно-популярный фильм Водные богатства Туркмении. Созданные по его макетам государственный герб и флаг Туркменской ССР оставались государственными символами до 1993 года.
В 1935 году на изобретенных им рулепедах (аналог велосипеда) группа энтузиастов совершила велопробег от Ашхабада до Москвы. Не влюбиться юной девушке в такого человека было просто невозможно... Александр Владычук и его коллега Илья Мазель уроженец Витебска, родины Казимира Малевича и Марка Шагала были приверженцами авангардного стиля.
Попав в годы Первой мировой войны в Туркестан, они остались здесь жить. Суровая красота природы и открытость местных жителей произвели на военнослужащих с художественным образованием сильное впечатление и явились неиссякаемым источником для творчества. Своими навыками и мировоззрением преподаватели Ударной школы искусств Востока щедро делились с талантливыми и целеустремлёнными учениками, одной из которых была Ольга Мизгирева. В округлых линиях живописного стиля Мизгиревой чувствуется почерк её учителя, но их работы никак не перекликались героини полотен Ольги Фоминичны - женщины, тогда как у Александра Владычука преимущественно мужчины. Она переняла от своего учителя и любимого человека лёгкость и выразительность мазка, образующие многослойное соцветие сюжета. В картине Туркменские девочки пока одна девочка увлеченно рисует на песке узоры, другая опустила свою пухленькую ножку в водоем с дивной растительностью. Полотно напоминает сюжетный ковёр, а черепашки и вараны нижнего фона и птицы верхнего служат его оригинальной окантовкой.
Известный критик Я. Тугендхольд, рецензируя первую выставку в Москве картин Ударной школы искусств Востока, дал ей отрицательную оценку: Работая в Туркмении, наши отечественные гогены - стараются вызвать к жизни самобытное, чисто орнаментальное искусство Туркмении. …Художники не поняли, что старая орнаментальная форма не соответствует содержанию революционной тематики.
Тем не менее, по прошествии почти ста лет, нам импонируют манера художественного письма Ольги Мизгиревой: по-гогеновски видеть женщин Востока и причудливая орнаментальность её работ. Вызывает восхищение её владение ориенталистикой в картине Четыре жены, где на первом плане младшая жена делится сокровенными секретами с женой постарше, а в это время другие жены подслушивают и поглядывают за ними. Насколько тонко нужно было прочувствовать нравы Востока, чтобы так психологически достоверно описать эту бытовую сцену.
Вторая выставка в Москве представителей школы была лучше встречена критиками. Работы были распределены по группам: станковые, эскизы, росписи, скульптура, графика. Тот же Я. Тугендхольд выступил в газете Известия от 4 октября 1923 года с положительным отзывом. Но даже это не спасло положения, и в 1925 году Ударная школа искусств Востока перестала существовать. Однако именно её выпускники стояли у истоков национальной школы живописи. Один из них Бяшим Нурали. Учеником школы был и Сергей Бегляров. Его замечательная картина Подруги, в которой три девушки секретничают в беседке под виноградником, пропускающим через резные листья множество солнечных бликов, экспонируется в Музее искусств Востока в Москве. Недавно на тематической выставке в столичном Музее изобразительных искусств была представлена работа Сергея Беглярова Шашисты, удивившая зрителей своей живостью и современностью…
Но в то время перед художниками бывшей Ударной школы искусств Востока были поставлены конкретные задачи карикатурами высмеивать пережитки прошлого, переходить на язык плаката. Это было не для Ольги Фоминичны она привыкла творить по велению сердца, а не по приказу. Выход из затруднительного положения нашелся сам собой поступил крупный заказ от голландской фирмы на эскизы тюльпанов из коллекции академика Николая Вавилова, и Ольга Мизгирева с огромным энтузиазмом взялась за эту работу. Она возвращается в Каракала в любимый край её детства и устраивается лаборантом на Туркменскую опытную станцию Всесоюзного института растениеводства.
Так начался второй этап её жизни, отданный научным открытиям. У Ольги Фоминичны был волевой, целеустремленный характер. Ей бы полками командовать - характеризовали её друзья и коллеги. Не хватало знаний для работы селекционера - Ольга Фоминична оканчивает заочно агрономический факультет Сельскохозяйственного института в Ашхабаде.
Коллектив, в который она влилась, состоял из единомышленников. Поэтому работа спорилась. В 1944 года она возглавила опытную станцию и в течение 37 лет руководила ею. За вклад в селекционную работу ей вручены пять золотых и две серебряных медалей ВДНХ СССР, два ордена Трудового Красного Знамени, два ордена Знак почета, присвоено звание Заслуженный агроном Туркменистана. Но, пожалуй, самое значительное достижение новый вид мандрагоры. Ей удалось обнаружить это легендарное растение в предгорьях Копетдага. И с тех пор в Реестрах Всемирного растениеводства значится Mandragora turkmenica.
Наладилась и личная жизнь Ольги Фоминичны - она вышла замуж за одного из сотрудников станции Николая Михайловича Минакова и родила вторую дочь. За свою долгую жизнь Ольга Мизгирева прожила как бы две жизни, и вторая оказалась счастливее первой...
В 1994 году Ольга Фоминична ушла из жизни в возрасте 86 лет. Ее не стало, но остались плантация мандрагоры, для которой Ольга Фаминична является крестной матерью, продолжает природоохранную деятельность Сюнт-Хасардагский заповедник, в создании которого она принимала активное участие, сохранились десятки новых сортов винограда, граната, вишни, фисташки, грецкого ореха и многих других плодовых растений, ставших селекционным достоянием Туркменистана.
Стоит небольшой домик, в котором долгие годы жила наша необыкновенная соотечественница, сохранились ее личные вещи и архив, многочисленные награды, полученные Ольгой Фоминичной, научные статьи и редчайшие фотографии из жизни живописца и селекционера Ольги Мизгиревой. Эти бесценные раритеты, а также всё возрастающий общественный интерес к неординарной личности художника и ученого дают повод надеяться на создание дома-музея Ольги Мизгиревой, экспонаты которого, возможно, прольют свет на обстоятельства интригующего поворота судьбы яркой и талантливой личности: отдавшей предпочтение не изображению красоты, а её живому воплощению...